Моральный стержень

Мединскому для начала надо бы почитать Библию, философов эпохи Возрождения, Сахарова и Лихачёва... У него просто отсутствует какой-то моральный стержень, он застрял на уровне "Краткой истории СССР" образца 1937-го года. Это печально. Но ещё печальней, что именно таким людям доверили сегодня руководить культурой огромной страны.

Министр культуры России Владимир Мединский, выступая в эфире радиостанции "Эхо Москвы", назвал "враньем" публикации Даниила Гранина о выпечке во время блокады ромовых баб для Смольного.

В свое время, в "штабе революции" руководство Ленинграда в лице Жданова, Попкова, Кузнецова обсуждало фильм "Оборона Ленинграда". В нем была показана вереница покойников. Попков резюмирует: "Впечатление удручающее. Часть эпизодов о гробах надо будет изъять".

Тот же Попков уже после войны на пресс-конференции для иностранных журналистов, когда кто-то из англичан спросил о потерях в городе - правда ли, что их было до пятисот тысяч человек, - "не задумываясь, ответил: Эта цифра во много раз завышена и является сплошной газетной уткой..." Через минуту на вопрос о снабжении населения во время блокады коммунальными услугами он ответил: Подача электроэнергии и действие водопровода в Ленинграде не прекращалось ни на час".

ИА REGNUM приводит эти цитаты по книгам историка Сергея Ярова "Блокадная этика. Представления о морали в Ленинграде в 1941-1942 годах" и историка, научного сотрудника Эрмитажа и Пушкинского Дома Владислава Глинки "Блокада".

А вот цитата из книги министра культуры Владимира Мединского "Война: мифы СССР": "Факты сами по себе значат не очень много. Скажу еще грубее: в деле исторической мифологии они вообще ничего не значат. Все начинается не с фактов, а с интерпретаций. Если вы любите свою родину, свой народ, то история, которую вы будете писать, будет всегда позитивна"...

История с ромовыми бабами была публично озвучена Граниным еще в 2013 году - на представлении в Музее истории Петербурга неподцензурного издания "Блокадной книги", тогда же были продемонстрированы и фотографии 1941 года. Но журналистов пока просили их не публиковать - чтобы этот материал вошел в книгу.

Попал он и в гранинский "Человек не отсюда". Вот фрагмент:

"...Однажды, уже после выхода "Блокадной книги", мне принесли фотографии кондитерского цеха 1941 года. Уверяли, что это самый конец, декабрь, голод уже хозяйничал вовсю в Ленинграде. Фотографии были четкие, профессиональные, они потрясли меня. Я им не поверил, казалось, уже столько навидался, наслушался, столько узнал про блокадную жизнь, узнал больше, чем тогда, в войну, бывая в Питере. Душа уже задубела. А тут никаких ужасов, просто-напросто кондитеры в белых колпаках хлопочут над большим противнем, не знаю, как он там у них называется. Весь противень уставлен ромовыми бабами. Снимок неопровержимо подлинный. Но я не верил. Может, это не 41-й год и не блокадное время?... Меня уверяли, что снимок того времени. Доказательство: фотография того же цеха, тех же пекарей, опубликованная в газете 1942 года, только там была подпись, что на противнях хлеб. Поэтому фотографии попали в печать. А эти ромовые не попали и не могли попасть, поскольку фотографы снимать такое производство не имели права, это все равно, что выдавать военную тайну, за такую фотку прямым ходом в СМЕРШ, это каждый фотограф понимал. Было еще одно доказательство. Фотографии были опубликованы в Германии в 1992 году.

Подпись в архиве такая: "Лучший сменный мастер "энской" кондитерской фабрики В.А.Абакумов, руководитель бригады, регулярно перевыполняющей норму. На снимке: В.А.Абакумов проверяет выпечку "венских пирожных". 12.12.1941 года. Ленинград. Фото А.А.Михайлов. ТАСС".

Юрий Лебедев, занимаясь историей ленинградской блокады, впервые обнаружил эти фото не в нашей литературе, а в немецкой книге "Blokade Leningrad 1941-1944" (издательство "Ровольт", 1992). Сперва он воспринял это как фальсификацию буржуазных историков, затем установил, что в петербургском архиве ЦГАКФФД имеются оригиналы этих снимков. А еще позже установили, что этот фотограф, А.А.Михайлов, погиб в 1943 году.

И тут в моей памяти всплыл один из рассказов, который мы выслушали с Адамовичем: какой-то работник ТАСС был послан на кондитерскую фабрику, где делают конфеты, пирожные для начальства. Он попал туда по заданию. Сфотографировать продукцию. Дело в том, что изредка вместо сахара по карточкам блокадникам давали конфеты. В цеху он увидел пирожные, торты и прочую прелесть. Ее следовало сфотографировать. Зачем? Кому? Юрий Лебедев установить не смог. Он предположил, что начальство хотело показать читателям газет, что "положение в Ленинграде не такое страшное".

Заказ достаточно циничный. Но наша пропаганда нравственных запретов не имела. Был декабрь 1941 года, самый страшный месяц блокады. Подпись под фотографией гласит: "12.12.1941 год. Изготовление "ромовых баб" на 2-й кондитерской фабрике. А.Михайлов. ТАСС".

По моему совету Ю.Лебедев подробно исследовал эту историю. Она оказалась еще чудовищней, чем мы предполагали. Фабрика изготавливала венские пирожные, шоколад в течение всей блокады. Поставляла в Смольный. Смертности от голода среди работников фабрики не было. Кушали в цехах. Выносить запрещалось под страхом расстрела. 700 человек работников благоденствовали. Сколько наслаждалось в Смольном, в Военном совете - не знаю...

Сравнительно недавно стал известен дневник одного из партийных деятелей того времени. Он с удовольствием изо дня в день записывал, что давали на завтрак, обед и ужин. Не хуже, чем и поныне в том же Смольном. Вообще-то говоря, фотоархивы блокады выглядят бедно, я их перебирал. Не было там ни столовой Смольного, ни бункеров, ни откормленных начальников. В войну пропаганда убеждала нас, что начальники терпят те же лишения, что и горожане, что партия и народ едины. Честно говоря, это продолжается ведь и до сих пор, партия другая, но все равно едина".

Даниил Гранин пишет здесь о дневниках инструктора отдела кадров райкома ВКПб Николая Рибковского. В феврале минувшего года после представления в Санкт-Петербурге первого неподцензурного издания "Блокадной книги" ИА REGNUM в своей публикации цитировало эти дневники.

Запись от 9 декабря 1941 года из дневника инструктора отдела кадров горкома ВКПб Николая Рибковского: "С питанием теперь особой нужды не чувствую. Утром завтрак - макароны или лапша, или каша с маслом и два стакана сладкого чая. Днем обед - первое щи или суп, второе мясное каждый день. Вчера, например, я скушал на первое зеленые щи со сметаной, второе котлету с вермишелью, а сегодня на первое суп с вермишелью, на второе свинина с тушеной капустой".

А вот запись в его дневнике от 5 марта 1942 года: "Вот уже три дня как я в стационаре горкома партии. По-моему, это просто-напросто семидневный дом отдыха и помещается он в одном из павильонов ныне закрытого дома отдыха партийного актива Ленинградской организации в Мельничном ручье... От вечернего мороза горят щеки... И вот с мороза, несколько усталый, с хмельком в голове от лесного аромата вваливаешься в дом, с теплыми, уютными комнатами, погружаешься в мягкое кресло, блаженно вытягиваешь ноги... Питание здесь словно в мирное время в хорошем доме отдыха. Каждый день мясное - баранина, ветчина, кура, гусь, индюшка, колбаса, рыбное - лещ, салака, корюшка, и жареная, и отварная, и заливная. Икра, балык, сыр, пирожки, какао, кофе, чай, триста грамм белого и столько же черного хлеба на день, тридцать грамм сливочного масла и ко всему этому по пятьдесят грамм виноградного вина, хорошего портвейна к обеду и ужину... Да. Такой отдых, в условиях фронта, длительной блокады города, возможен лишь у большевиков, лишь при Советской власти... Что же еще лучше? Едим, пьем, гуляем, спим или просто бездельничаем и слушаем патефон, обмениваясь шутками, забавляясь "козелком" в домино или в карты. И всего уплатив за путевки только 50 рублей!"

Также, что в энциклопедии, составленной петербургским историком Игорем Богдановым на основе изучения архивных документов, "Ленинградская блокада от А до Я" в главе "Спецснабжение" читаем: "В архивных документах нет ни одного факта голодной смерти среди представителей райкомов, горкома, обкома ВКПб. 17 декабря 1941 года Исполком Ленгорсовета разрешил Ленглавресторану отпускать ужин без продовольственных карточек секретарям райкомов коммунистической партии, председателям исполкомов райсоветов, их заместителям и секретарям исполкомов райсоветов".

Вот что пишет в своем исследовании "Блокадная этика. Представление о морали в Ленинграде в 1941-1942 годах" российский историк Сергей Яров: "Если директора фабрик и заводов имели право на "бескарточный" обед, то руководители партийных, комсомольских, советских и профсоюзных организаций получали еще и "бескарточный" ужин. В Смольном из "карточек" столующихся целиком отрывали только талоны на хлеб. При получении мясного блюда отрывалось лишь 50% талонов на мясо, а блюда из крупы и макарон отпускались без "карточек". Точные данные о расходе продуктов в столовой Смольного недоступны до сих пор и это говорит о многом.

Среди скупых рассказов о питании в Смольном, где слухи перемешались с реальными событиями, есть и такие, к которым можно отнестись с определенным доверием.

О.Гречиной весной 1942 года брат принес две литровые банки ("в одной была капуста, когда-то кислая, но теперь совершенно сгнившая, а в другой - такие же тухлые красные помидоры"), пояснив, что чистили подвалы Смольного, вынося оттуда бочки со сгнившими овощами. Одной из уборщиц посчастливилось взглянуть и на банкетный зал в самом Смольном - ее пригласили туда "на обслуживание". Завидовали ей, но вернулась она оттуда в слезах - никто ее не покормил, "а ведь чего только не было на столах".


И.Меттер рассказывал, как актрисе театра Балтийского флота член Военного совета Ленинградского фронта А.А.Кузнецов в знак своего благоволения передал "специально выпеченный на кондитерской фабрике им. Самойловой шоколадный торт"; его ели пятнадцать человек и, в частности, сам И.Меттер. Никакого постыдного умысла тут не было, просто А.А.Кузнецов был уверен, что в городе, заваленном трупами погибших от истощения, он тоже имеет право делать щедрые подарки за чужой счет тем, кто ему понравился. Эти люди вели себя так, словно продолжалась мирная жизнь, и можно было, не стесняясь, отдыхать в театре, отправлять торты артистам и заставлять библиотекарей искать книги для их "минут отдыха".

Источник Галина Артеменко, ИА REGNUM

Чтобы помнили

Мог ли подумать во время блокады Ленинграда, теперь уже знаменитый на весь мир писатель блокадник Даниил Гранин. Что когда-то лет через 70 выступит на памятном мероприятии в немецком Бундестаге. В самом сердце Берлина, в войну столицы фашистской Германии. Вчера это событие произошло Даниил Гранин, рассказал немецким парламентариям о том, как жил и умирал блокадный Ленинград.

Соавтора знаменитой «Блокадной книги» пригласили на «Час памяти». Он проходит в Бундестаге каждый год и обычно приурочен к годовщине освобождения Освенцима, которую немцы тоже отмечают 27 января.

Заседание немецкого парламента прошло под знаком памяти жертв блокады Ленинграда. 95-летнему Гранину организовали встречу со всем политическим руководством ФРГ, а затем попросили писателя рассказать о пережитом в Ленинграде с парламентской трибуны.

Выступление Гранина в Бундестаге получилось крайне эмоциональным, при этом было лишено казенного патриотизма и пафоса. Уникальные, потрясающие по своей силе воспоминания. По наблюдению Гранина, самое удивительное в блокаде было то, что выживали в ней прежде всего те, кто способен был - как ни странно - вопреки истощению и голоду проявить сострадание, постараться помочь другим таким же людям.

«Спустя 35 лет после войны мы с писателем Адамовичем начали опрашивать блокадников о том, как они выживали, что творилось с ними. Там были поразительные, беспощадные откровения. У матери умирает ребенок, ему три года. Мать кладет труп между окон и каждый день отрезает по кусочку, чтобы кормить дочь, спасти хотя бы ее. Дочь не знала подробностей, ей было 12 лет. А мать все знала. Не позволила себе умереть, сойти с ума. Дочь эта выросла, и я с ней разговаривал. Тогда она не знала, чем ее кормят. А теперь уже, спустя годы, узнала».

К выступлению Даниила Гранина в Бундестаге было приковано огромное внимание всей Германии. Его транслировали в прямом эфире сразу несколько немецких телеканалов. Немецкие депутаты аплодировали Даниилу Гранину стоя на протяжении нескольких минут. Некоторые из членов парламента не могли сдержать слез, об этом сообщает "Интерфакс".

Но это лишь начало той обширной программы, которую немцы подготовили писателю. После выступления в Бундестаге Даниил Гранин встретился с немецкой молодежью, которая до этого побывала в Петербурге, где посетила блокадные места. Затем запланирована экскурсия по Бундестагу, в котором были сохранены надписи, оставленные советскими солдатами, бравшими здание Рейхстага в далеком победном 1945-ом.

Кульминацией поездки Даниила Гранина в Германию через несколько дней станет встреча с солдатом Вермахта, кстати тоже воевавшим под Ленинградом, одним из самых известных и уважаемых немецких политиков Гельмутом Шмидтом. Бывший канцлер Германии после войны не раз признавался, что в те страшные годы, особенно на Ленинградском фронте, он окончательно укоренился в чудовищности нацистских идей и открестился от них.

Символично, что Гранин и Шмидт — почти ровесники. Им обоим 95 лет, 70 из которых каждый прожил в мире, без войны.

Снятие блокады Ленинграда. Историческая справка.
Несмотря на целый ряд крупных поражений, понесённых гитлеровской армией в 1943 году, немецкие войска продолжали держать Ленинград в осаде, сковывая тем самым значительные силы советских войск и Балтийский флот. В сентябре 1943 года командование приступило к разработке масштабного наступления на данном участке фронта.

14 января 1944 года войска Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов начали стратегическую наступательную операцию, направленную на разгром немецкой группы армий «Север», освобождение Ленинградской области и полное снятие блокады Ленинграда. Первыми 14 января нанесли удар войска 2-й ударной армии. 15 января из района Пулково в наступление пошла 42-я армия. Преодолевая упорное сопротивление 3-го танкового корпуса СС и 50-го армейского корпуса, Красная армия выбила противника с оборонительных рубежей и к 20 января возле Ропши окружила и уничтожила остатки петергофско-стрельненской группировки противника. Было взято в плен около 1000 немецких солдат и офицеров, захвачено более 250 орудий.

Войска Волховского фронта к 20 января 1944 года освободили Новгород и начали вытеснение немецких войск из района Мги. 2-й прибалтийский фронт взял станцию Насва и захватил участок дороги Новосокольники – Дно, являвшейся основной коммуникационной линией 16-й армии вермахта.

21 января войска Ленинградского фронта начали наступление с генеральным ударом на Красногвардейск. 24–26 января 1944 года были освобождены Пушкин, Слуцк (ныне Павловск), отбита у гитлеровцев Октябрьская железная дорога. Освобождение Красногвардейска утром 26 января привело к развалу сплошной линии немецкой обороны.

Нанеся тяжёлое поражение германским войскам, Красная армия полностью сняла блокаду Ленинграда. 27 января 1944 года в городе на Неве в честь этого события был дан салют из 324 орудий.

27 января — День снятия блокады Ленинграда

Блокада Ленинграда (8 сентября 1941 — 27 января 1944) — трагический период истории города на Неве, когда только от голода погибло свыше 640 тыс. жителей, десятки тысяч погибли при артиллерийских обстрелах и бомбардировках, умерли в эвакуации.

С началом Великой Отечественной войны 22 июня 1941 удар в направлении Ленинграда был поручен группе немецких армий "Север", которые должны были уничтожить части Красной армии в Прибалтике, захватить военно-морские базы на Балтийском море и к 21 июля овладеть Ленинградом. 9 июля был захвачен Псков, 10 июля немецкие части прорвали фронт и силами 4-я танковой группы армии "Север" вышли к реке Плюса и далее устремились к Луге. 21 августа немцы заняли станцию Чудово, тем самым перерезав Октябрьскую железную дорогу, и через 8 дней овладели Тосно. 30 августа был захвачен крупный железнодорожный узел Мга. С 8 сентября 1941, когда немцы захватили Шлиссельбург, началась 871-дневная блокада Ленинграда.

В окружение попало 2 млн 544 тыс. гражданского населения города (включая приблизительно 400 тыс. детей), 343 тыс. жителей пригородных районов, войска, защищавшие город. Продовольствие и топливные запасы были ограничены (только на 1-2 месяца). 8 сентября 1941 в результате авиционного налета и возникшего пожара сгорели продовольственные склады им. А.Е. Бадаева 1.

Были введены продовольственные карточки: с 1 октября рабочие и инженерно-технические работники стали получать по 400 г хлеба в сутки, все остальные — по 200 г. Остановился общественный транспорт, потому что к зиме 1941 — 1942 не осталось никаких топливных запасов и электроэнергии. Запасы продовольствия стремительно сокращались, и в январе 1942 на человека приходилось уже только по 200/125 г хлеба в день. К концу февраля 1942 в Ленинграде от холода и голода умерло более 200 тыс. человек. Но город жил и боролся: заводы продолжали выпускать военную продукцию, работали театры, музеи. Все то время, когда шла блокада, не замолкало ленинградское радио, где выступали поэты и писатели. 2 июля 1942 года с Урала доставили партитуру 7-й симфонии Дмитрия Шостаковича, которая 9 августа 1942 была исполнена оркестром Радиокомитета в осажденном немцами Ленинграде 2.

В связи с прекращением связи с Большой землей особое значение приобрела дорога через Ладожское озеро, ставшая легендарной "Дорогой Жизни". Водным путем грузы доставлялись в Ленинград еще в сентябре — ноябре 1941, а когда озеро замерзло, то продовольствие, топливо и другие грузы стали возить по льду3. По "Дороге жизни" вывозили и ослабевших от голода жителей города: в первую очередь эвакуировали детей, женщин с детьми, больных, раненых и инвалидов 4, а также учащихся, рабочих эвакуируемых заводов и их семьи.

25 марта 1942 было принято решение об очистки города от завалов снега, льда, грязи, нечистот, трупов, и уже к 15 апреля город был приведен в порядок силами изможденных ленинградцев и солдат местного гарнизона. В Ленинграде снова начали ходить трамваи.

В следующую блокадную зиму 1942 — 1943 положение осажденного Ленинграда значительно улучшилось: ходил общественный транспорт, работали предприятия, открылись школы, кинотеатры, действовали водопровод и канализация, работали городские бани и т.д.

Обороной города руководил вначале Климент Ворошилов, а после его отстранения — Георгий Константинович Жуков, хозяйственной стороной занимался Алексей Николаевич Косыгин, который фактически заменил первого секретаря Ленинградского обкома ВКП(б) товарища Андрея Александровича Жданова. Именно Косыгин организовывал движение на "Дороге жизни" и улаживал разногласия гражданских и военных властей.

Прорыв блокады Ленинграда начался по приказу Ставки Верховного главнокомандующего 12 января 1943 с наступления войск Ленинградского и Волховского фронтов во взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом (КБФ) южнее Ладожского озера. Местом прорыва блокады был избран узкий выступ, разделявший войска фронтов. 18 января 136-я стрелковая дивизия и 61-я танковая бригада Ленинградского фронта ворвались в Рабочий посёлок № 5 и соединились с частями 18-й стрелковой дивизии Волховского фронта. В этот же день частями 86-й стрелковой дивизии и 34-й лыжной бригады был освобожден Шлиссельбург и очищено от врага все южное побережье Ладожского озера 5. В пробитом вдоль берега коридора за 18 дней строители возвели переправу через Неву и проложили железную и автомобильную дороги. Вражеская блокада была прорвана.

К концу 1943 обстановка на фронтах коренным образом изменилась и советские войска готовились к окончательной ликвидации блокады Ленинграда. 14 января 1944 силами Ленинградского и Волховского фронтов при поддержке артиллерии Кронштадта началась заключительная часть операции по освобождению Ленинграда. К 27 января 1944 советские войска взломали оборону 18-й немецкой армии, разгромили ее основные силы и продвинулись на 60 километров в глубину. Немцы начали отступать. С освобождением Пушкина, Гатчины и Чудово блокада Ленинграда была полностью снята 6.

Последний раз немецкая авиация бомбила Ленинград 14 мая 1944.

       

 

Спасибо что читаете нас, поделитесь постом с друзьям.